«Эти уточнения очень существенные, – считает Гульнара Кулушева, – раньше близкое знакомство усыновителей с детьми начиналось за порогом государственного учреждения. Теперь есть возможность присмотреться друг к другу. Да и я всегда рядом, воспитатели, психолог. А убедиться в том, что родители нашли своего сына или дочь, очень легко. Зайдешь в комнату свиданий, ребенок будто и не видит тебя, так хорошо ему с новыми родителями. А бывает, не успеешь переступить порог, малыш с плачем кидается навстречу. Тут уж и без комментариев все понятно».

 

 Важная роль в защите прав и законных интересов усыновленных детей отводится постусыновительному контролю, в том числе контролю за социальной и психологической адаптацией, изучению условий проживания и воспитания ребенка после усыновления. 

 

 И это закономерно, ведь улучшение положения детей признается одной из основных стратегических задач государства, направленных на построение современной системы защиты, обеспечивающей необходимые правовые, социально-экономические, социально-культурные условия для каждого казахстанского ребенка. 

 

 Формирование такой системы – сложный и многогранный процесс, требующий межведомственного и междисциплинарного подхода, в который вовлечены законодательные и исполнительные органы власти, государственные учреждения, общественные институты, международные организации, научное сообщество. Государство делает много, но очень важно и личное участие каждого из нас. 

 

От ребенка отказываюсь…

 

 – Так как же мне быть? – Этот вопрос из уст женщины, уже имеющей троих детей и решившейся отказаться от четвертого потому, что он болен, поверг Гульнару Ережеевну в ступор и в шок одновременно. – И это спрашивает родная мать у чужой тетки?

 

 – Как быть? Конечно, лечить! И выбросить из головы мысль об отказе!

 

 Размышлениями посетительница решила себя не утруждать. Ребенок с тяжелой сердечной патологией ей был не нужен. Последовало заявление об отказе. Но малыш, который стал чужим родной маме с первых дней жизни, видно, родился в счастливой рубашке. Помочь ребенку вызвался благотворительный фонд «Қасиеттi жол». Именно он нашел Алдияру спонсора.

 

 Спасительницей мальчика стала женщина, которая попросила не называть ее фамилии. Ее имя Айнур. Она сама мама, и судьба чужого мальчика задела ее за живое. Женщина не только оплатила операцию в Корее, но и послеоперационный уход на родине. А самое главное – у малыша появились родители. Впервые они увидели Алдияра, когда тот еще находился на послеоперационном карантине.

 

 «Сразу в душу запал», – говорят. Обрадовалась и Гульнара Ережеевна, а потом начала беспокоиться: «Алдиярчик еще слабенький! За ним нужен уход и уход. Справятся ли?» И однажды после очередной бессонной ночи позвонила усыновителям и высказала свои опасения. Причем настолько определенно, что те восприняли ее слова как отказ и заволновались: «Это наш ребенок! Мы его никому не отдадим!»

 

 Сейчас в Доме ребенка 70 детей. И далеко не всем им улыбнется удача. Почти нет шансов у инвалидов, имеющих тяжелые поражения нервной и костной систем. Есть здесь и дети, которые находятся временно. Их родители либо в заключении, либо на лечении в тубдиспансере.

 

 Особенно жаль детей, которых не дают усыновлять «упертая» бабушка (сама не берет под свое крыло и другим не дает) или «упертый» папа, которому сидеть и сидеть. Дочери одного из таких сидельцев (убийце ее матери, дважды судимому) будет 11 лет, когда папаша выйдет из заключения в 2020 году. Сейчас малышке 3 года.

 

 В Дом ребенка попадают дети, жизнь которых началась с горя или предательства. У каждого маленького человечка в прошлом какая-то трагедия. Малыши не знают другой жизни, думают, что так и должно быть. А когда начинают понимать, появляется надежда на чудо: «Вдруг мама вернется…»

 

 Никаким отговоркам, которые пишутся в заявлениях при отказе от ребенка (нет денег, негде жить, нет мужа и прочее), нет оправдания. Со всем можно справиться, если в сердце живет любовь и нет в нем места эгоизму и жестокости.

 

Держись, мы рядом!

 

 Неизвестно, как бы сложилась судьба маленькой Сонечки, не узнай ее мама Оля о том, что в Доме ребенка существует отделение «Надежда», где женщина, попавшая в трудную жизненную ситуацию, может жить со своим ребенком до года. Кормить его грудью и быть на полном государственном обеспечении. А судьба у Ольги незавидная. Мама у нее умерла, отца убили, родственники отказались. 

 

 Девочка воспитывалась в детском доме. Окончила школу, встретила парня. Думала, любовь. Но любовь кончилась, когда поклонник узнал, что избранница ждет ребенка, и тут же поставил вопрос ребром: «Или я, или ребенок!» Ольга выбрала ребенка, хотя будущее ее и пугало. Ни крыши над головой, ни средств, ни специальности. Пустота и безнадега? Думать об этом было страшно. О том, что выход есть и ситуация не безнадежная, Ольга узнала в роддоме. Ей рассказали об отделении «Надежда» в Доме ребенка, где можно жить с малышкой до года. В ее положении такой поворот событий был спасением. Из роддома Ольгу и Сонечку забирала заведующая отделением «Надежда» Дурия Каратаевна Сейтенова. 

 

 – Я сильно хотела, чтобы дочка родилась, – волнуясь, рассказывает Ольга. – Ничего, справимся! Ничего! Я буду карабкаться, буду стараться.

 

 «Надежда» действительно помогла ей сохранить дочь, а девочке – маму. Особенное это отделение. Оно обеспечивает не только медицинский уход детям и государственное обеспечение их матерям, но и помогает восстановить родственные связи. 

 

 Не стоит забывать, что «Надежда» – все-таки временный приют. А что дальше? А дальше хочется тепла и заботы близких и дорогих людей: родителей, бабушки, мужа, родственников. Их находят, ведут с ними переговоры, помогают преодолеть психологический барьер. И очень часто происходит так, что ребенок становится желанным не только для юной мамы, но и для ее родных. О таких случаях в Доме ребенка рассказывают с большим удовольствием и искренне радуются.

 

 Отделения «Надежды» во всех регионах Казахстана существуют уже десять лет, а открылись они с благой целью – для профилактики социального сиротства. Это реальный шанс для матери, потерявшей почву под ногами, не бросить ребенка на произвол судьбы. 

 

 И все-таки, как ни прискорбно об этом говорить, немало есть и тех, кто сознательно шанс игнорирует. В первую очередь это касается приезжих студенток, которые избавляются от «обузы» и продолжают жить в свое удовольствие.

 

 Как научить девочек быть хорошими мамами? И надо ли учить? 

 

 По результатам исследований, у современных девушек на шкале жизненных ценностей материнство стоит в лучшем случае на пятом-шестом месте, замужество для них – не создание прочной семьи, в которой будут дети, а способ устроиться, получить определенный статус.

 

 К сожалению, значительная часть девочек, воспитанных в казенных учреждениях, впоследствии, став мамами, с легкостью оставляют своих детей на попечение государства. Они не умеют брать ответственность на себя. Ведь первое время после рождения ребенка молодая мама копирует свою маму и только значительно позже учится ею быть.

 

 Кризис переживает не только материнство, но и отцовство. Большая беда нашего времени – безотцовщина. Мальчику негде учиться быть папой. Мужчина перестал стоять на том пьедестале, на котором он должен стоять. Поэтому одна из проблем социальной адаптации детей, особенно сирот, – воспитание сознательного материнства и отцовства.

 

 Социальная инфантильность нередко и есть причина шокирующих случаев, которые становятся предметом рассмотрения в суде. Когда оставляют ребенка в роддоме, это еще как-то можно понять, а как объяснить ситуацию, когда дитя выбрасывают из окна собственной квартиры, отправляют в мусорный бак, подкидывают в чужой подъезд, оставляют на остановке, морят голодом или изуверски лишают жизни (недавно в одном из судов рассматривалось дело так называемой матери, которая задушила ребенка пуповиной).

 

Должность, долг и призвание

 

 – Когда смотришь на ребенка и понимаешь, что он – твой, проблемы сразу видятся в другом свете. Они перестают быть препятствиями и становятся задачами, – говорит кандидат медицинских наук, отличник здравоохранения, врач высшей категории Гульнара Кулушева, ставшая главной мамой для всех своих подопечных из Дома ребенка.

 

 Кстати, должность свою она считает подарком судьбы. Возглавив детское учреждение, Гульнара Ережеевна родила сына. Имея взрослых дочерей (старшей исполнилось 20), она об этом чуде и не мечтала. 

 

 – Создатель воздает за заботу о детях, и не только мне, – убежденно говорит энергичная женщина. – Я знаю немало случаев, когда бездетная пара, решившая усыновить ребенка, с радостью узнает, что они станут родителями не только усыновленного малыша, но и своего собственного. 

 

 – Нередко у меня случается так, – рассказывает Гульнара Ережеевна, – ночью обнимаю сыночка, а сама думаю о тех детях, которых некому обнять.

 

 Может, потому она так трепетно и где-то даже придирчиво относится к тем, кто решился на усыновление. Ведь с появлением детей жизнь кардинально меняется. А с появлением приемных – и того больше. И увы, многие не готовы к таким переменам. 

 

 Появление приемного ребенка в семье – это как лакмусовая бумажка. Многое начинаешь понимать о себе самом. Допустим, ты всю жизнь считал себя человеком терпеливым, спокойным, тихим. А тут вдруг – кричишь и выходишь из себя. Ты даже не подозревал, что на это способен. Такие вещи предвидеть невозможно. Но человек должен быть готов и к этому, должен знать, что бывает и так, к сожалению. 

 

 Нужно четко понимать, что существуют проблемы, к которым ты просто не готов. Об этом важно узнать вовремя. Например, что нет никакого преступления в том, чтобы не взять ребенка с сильной задержкой развития на грани умственной отсталости или с гепатитом. Если человек чувствует, что не сможет с этим справиться, осуждать его глупо. Ноша должна быть по силам.

 

 Нормально подготовленный приемный родитель знает, что ребенок в семье будет совсем не таким, к которому он ходит в детский дом. В учреждении ребенок не может адекватно испытывать и выражать свои эмоции и чувства, и дома хулиган может оказаться нежным мальчиком, а тихоня – сорвиголовой (хотя это все, конечно, проявится не сразу). Да и много ли поймешь о ребенке во время визитов в детдом или Дом ребенка?.. 

 

 Некоторые мамы рассказывают, что взяли ребенка шести лет, а он просит их кормить из ложечки. Но это вовсе не значит, что сын не умеет есть сам! Он просто нуждается в том, чего у него не было: он хочет, чтобы его прижали к груди, покачали на ручках, дали соску наконец. И это нормально!